Do or die
Первое, чему я научилась в отделении для лежачих больных при нашей поликлинике – это отключать обоняние.
читать дальшеОбитатели 16 палат – старики, по большей части неспособные к самостоятельности. Кто-то привозится на неотложке из домов для престарелых, и всем известно, что теперь они будут в отделении (кто – месяцы, а кто – и годы), потом их переведут в своего рода последнюю остановку на пути к смерти, отделение «призрения». В тот момент они практически уже не осознают решительно ничего.
Но их будут лечить, кормить, мыть, им будут менять подгузники, переворачивать в кроватях, подкладывать подушки под бок и под пятки. Следить за весом, измерять балланс жидкости, помогать двигаться. По средам все, кто способен передвигаться на кресле или с ролатором, будут собираться в клубную комнату на концерт. По четвергам в отделение будет приходить пастор. В большинстве палат по два обитателя, кровати отделены друг от друга занавесками.
Кого-то привозят из дома, но редко кто из них домой возвращается. Большая часть остается в отделении, а потом см. выше. Еще хуже тем, кто настолько «в себе», что понимает опасность остаться навсегда в больнице. Или угодить в дом для престарелых не совсем по своей воле. Это когда старушка, в принципе, здорова, но по причине возрастной забывчивости нуждается в присмотре. А дети, которым самим уже за 60, меньше всего хотят волохаться с бабкой, у них у самих часы отсчитывают последние активные годы жизни.
Любой родственник больного, нуждающегося в постоянном уходе, может объявить себя желающим ухаживать официально, и будет получать за это зарплату. Меньше, чем медсестры в больницах, но будет. А вот если старик нуждается лишь в присмотре – то это на добровольных началах, или надо сдавать в дом престарелых.
Как сказала мне одна бабуля, ожидающая такой перевозки: «Беда в нашем роду та, что все мы слишком долго живем». Да, если в отделение попадает кто-то моложе 70, то мы невольно удивляемся, что такой-де молодой еще. Наши пациенты – это перешагнувшие 80-летний рубеж.
Такое долгое и неизбежное угасание очень тяжело наблюдать. Нужно учиться не прикидывать такую картину будущего к себе. Но теперь похоже, что картина старости нашего поколения будет действительно другой. Поскольку уход за неизбежно угасающими стариками стоит государству безумно дорого, появляются идеи, как от этой ноши убрать хоть немного.
Рациональное мышление оскорбляет факт того, что, попадая в отделение и обходясь налогоплательщикам в копеечку, пациент очень быстро дряхлеет, превращаясь в подобие «овоща» на годы. Более того, сами старики часто затягивают мелкие неполадки до того, что те превращаются в хронические болезни, и все из-за страха попасть в больницу, откуда не возвращаются.
Новая политика в отношении стариков предполагает, что те будут находиться дома, а не в больницах и отделениях поликлиник. «В домашних условиях и дряхлый старик будет продолжать являться членом общества», - сказал один достаточно высокопоставленный чиновник. На робкие вопросы, как старик, неспособный сам ни есть, ни двигаться, будет обходиться дома, чиновник сказал, что в определенном возрасте каждый здравомыслящий человек должен составить на будущее указания, как за ним ухаживать в старости. «Когда мы сможем выполнять эти пожелания, что искусственно жизнь поддерживать не надо, будет появляться все меньше ситуаций, когда больной будет полностью зависеть от помощи», - сказал чиновник.
Придя домой и будучи человеком сознательным, я задумалась о том, в какой момент я хотела бы быть избавлена от «искусственного продолжения жизни». Вышло, что натуральным путем мое время время вышло уже 7,5 лет назад. А как же те, кому пересадили органы? Это ведь тоже «искусственное продолжение жизни»? Нет, что-то у чиновника с логикой не то. Так что в очередь за йадом записываться пока не буду. За следующие лет 40-50 много чего может произойти.
читать дальшеОбитатели 16 палат – старики, по большей части неспособные к самостоятельности. Кто-то привозится на неотложке из домов для престарелых, и всем известно, что теперь они будут в отделении (кто – месяцы, а кто – и годы), потом их переведут в своего рода последнюю остановку на пути к смерти, отделение «призрения». В тот момент они практически уже не осознают решительно ничего.
Но их будут лечить, кормить, мыть, им будут менять подгузники, переворачивать в кроватях, подкладывать подушки под бок и под пятки. Следить за весом, измерять балланс жидкости, помогать двигаться. По средам все, кто способен передвигаться на кресле или с ролатором, будут собираться в клубную комнату на концерт. По четвергам в отделение будет приходить пастор. В большинстве палат по два обитателя, кровати отделены друг от друга занавесками.
Кого-то привозят из дома, но редко кто из них домой возвращается. Большая часть остается в отделении, а потом см. выше. Еще хуже тем, кто настолько «в себе», что понимает опасность остаться навсегда в больнице. Или угодить в дом для престарелых не совсем по своей воле. Это когда старушка, в принципе, здорова, но по причине возрастной забывчивости нуждается в присмотре. А дети, которым самим уже за 60, меньше всего хотят волохаться с бабкой, у них у самих часы отсчитывают последние активные годы жизни.
Любой родственник больного, нуждающегося в постоянном уходе, может объявить себя желающим ухаживать официально, и будет получать за это зарплату. Меньше, чем медсестры в больницах, но будет. А вот если старик нуждается лишь в присмотре – то это на добровольных началах, или надо сдавать в дом престарелых.
Как сказала мне одна бабуля, ожидающая такой перевозки: «Беда в нашем роду та, что все мы слишком долго живем». Да, если в отделение попадает кто-то моложе 70, то мы невольно удивляемся, что такой-де молодой еще. Наши пациенты – это перешагнувшие 80-летний рубеж.
Такое долгое и неизбежное угасание очень тяжело наблюдать. Нужно учиться не прикидывать такую картину будущего к себе. Но теперь похоже, что картина старости нашего поколения будет действительно другой. Поскольку уход за неизбежно угасающими стариками стоит государству безумно дорого, появляются идеи, как от этой ноши убрать хоть немного.
Рациональное мышление оскорбляет факт того, что, попадая в отделение и обходясь налогоплательщикам в копеечку, пациент очень быстро дряхлеет, превращаясь в подобие «овоща» на годы. Более того, сами старики часто затягивают мелкие неполадки до того, что те превращаются в хронические болезни, и все из-за страха попасть в больницу, откуда не возвращаются.
Новая политика в отношении стариков предполагает, что те будут находиться дома, а не в больницах и отделениях поликлиник. «В домашних условиях и дряхлый старик будет продолжать являться членом общества», - сказал один достаточно высокопоставленный чиновник. На робкие вопросы, как старик, неспособный сам ни есть, ни двигаться, будет обходиться дома, чиновник сказал, что в определенном возрасте каждый здравомыслящий человек должен составить на будущее указания, как за ним ухаживать в старости. «Когда мы сможем выполнять эти пожелания, что искусственно жизнь поддерживать не надо, будет появляться все меньше ситуаций, когда больной будет полностью зависеть от помощи», - сказал чиновник.
Придя домой и будучи человеком сознательным, я задумалась о том, в какой момент я хотела бы быть избавлена от «искусственного продолжения жизни». Вышло, что натуральным путем мое время время вышло уже 7,5 лет назад. А как же те, кому пересадили органы? Это ведь тоже «искусственное продолжение жизни»? Нет, что-то у чиновника с логикой не то. Так что в очередь за йадом записываться пока не буду. За следующие лет 40-50 много чего может произойти.
@темы: истории о медицине
-
-
04.10.2008 в 16:48-
-
04.10.2008 в 16:57-
-
04.10.2008 в 17:31-
-
04.10.2008 в 18:02-
-
07.10.2008 в 17:00а почему 7,5 лет назад?
-
-
07.10.2008 в 17:05-
-
07.10.2008 в 17:14-
-
07.10.2008 в 17:23А мыслишка чиновника подленькая, потому что открывает путь для очень многой гадости.